Интервью заместителя Председателя ЦК КПРФ В.И.Кашина

Обсудить
Скачать
Код
Вопрос: Недавно наш премьер-министр Медведев облетал на вертолете Крым, и сказал, что, глядя на то, что происходит в сельском хозяйстве Крыма, меня охватывает гордость за наше сельское хозяйство. Действительно есть чем гордиться?

Ответ: Я всю жизнь занимался именно сельским хозяйством. Работал на госплемзаводах, был директором крупных подразделений, всероссийских институтов, всесоюзных крупных хозяйств. Но вот такого развала, такого безобразия, которое сегодня, последние лет пятьдесят не было на селе. Главный предмет труда для людей – земля. Это наши основные фонды для всего агропромышленного комплекса, для сорока миллионов людей, которые живут в сельской местности. Для восьми миллионов человек, которые хоть каким-то образом заняты в сельском хозяйстве, включая личные подсобные хозяйства. Из ста семнадцати миллионов гектаров сорок один миллион с половиной выброшено из севооборота. Причем, не просто выброшено, а заросли бурьяном, заросли кустарником. Они являются пороховыми точками, когда весной сгорают, и летом, в сухую погоду, целые деревни. Количество крупного рогатого скота сократилось в три раза. Производство молока - с пятидесяти семи миллионов тонн, до восемнадцати миллионов тонн, и то с натяжкой. Это, что касается базовых вещей: земля и животноводческие помещения, в целом животноводство. Это основа, которая определяет успех на селе. Но не только это сокращено. Сокращено в два с половиной раза количество овец и коз. В два раза поголовье свиней. То есть, вся базовая инфраструктура сегодня уничтожена. На двадцать миллионов гектаров сокращены посевные площади. На двадцать миллионов гектаров зернобобовых культур. Если говорить о зарплате на селе, она в два раза меньше, чем в среднем по России. Закредитованность - свыше двух триллионов рублей. Мы за тонну пшеницы могли покупать в советское время две с половиной тонны солярки. И, вообще, горюче-смазочных материалов. Сегодня тридцать четыре рубля стоит дизельное топливо, и мы должны пять-шесть тонн. А взять три-четыре года назад, до семи тонн пшеницы за тонну солярки надо было отдавать. То есть, настолько диспаритет цен зашкаливал. Через экономику просто уничтожали мы село. И выживали эти либеральные реформы, к сожалению, снова за счет сельского хозяйства. Гордостью Советского Союза, советской России, были орошаемые, осушенные земли. У нас было равное количество, что в Америке, что у нас, около девяти миллионов гектаров. Сегодня полтора миллиона не осталось. А в Америке стало двадцать миллионов гектаров.

Если взять все, что связано с добычей биологических ресурсов во внутреннем море то, включая рыбу, мы девять с половиной миллионов добывали. Сейчас с морской капустой чуть больше четырех. За что мы сегодня ни возьмись, мы видим везде ситуацию катастрофическую. Энергооснащенность сокращена в разы. Сельское хозяйство в лице социальной сферы просто брошено эти двадцать пять лет. Ни дорог, ни жилья. Назову одну цифру: один и девять десятых тысячи за прошлый год получили очередники жилье в сельской местности. А очередь - четыреста девяносто тысяч. Сколько надо лет, чтобы такими темпами решить эту проблему? Сорок процентов деревень не имеют газа. Десятки тысяч закрыто сельских школ, библиотек, домов культуры. Всё это говорит о просто высочайшем непонимании в отношении села, собственных кормильцев, высших руководителей.

Вопрос: Сейчас Медведев обещал сто миллиардов рублей. И сказал, что надо, наконец-то, обернуться лицом к селянину.

Ответ: К примеру - Швейцария. Там всего ноль четыре миллиона гектаров пашни. Они шесть миллиардов долларов дают своим крестьянам. Ноль четыре миллиона и шесть миллиардов. У нас - сто семнадцать миллионов гектаров и четыре миллиарда.

Китай. У нас равные посевные площади. Сто сорок семь миллиардов государство дает селу, как помощь. А мы четыре миллиарда. Двадцать лет назад мы одинаково добывали количество морских биоресурсов. Я называл цифры. Но сегодня Китай уже пятьдесят миллионов добывает и выращивает. А мы сократили в два с половиной раза. Мы с девяти с половиной до четырех с небольшим. А они - уже пятьдесят миллионов. Пятьдесят процентов от мировой добычи! Причем, более сорока пяти выращивают, так называемая аквакультура. И производят пятьдесят миллионов тонн свинины, пятьдесят процентов всего мирового уровня. Но когда мы смотрим: четыре миллиарда долларов и сто сорок семь, и на гектар поделим. У них двенадцать-четырнадцать тысяч получается, а у нас - тридцать шесть долларов. Как можно работая в ВТО, в одной конкурентной среде, выживать нашему крестьянству?

Либералы же объясняют. Это простор, нам торговать надо. Чем торговать? Зерном? Сырьем? Мы говорим сегодня, вот это неучи, которые мантии академические имеют. Проводили открытую трибуну с председателем нашей Государственной Думы, с Евгением Евгеньевичем Нарышкиным, было много академиков. В Министерстве финансов. Где-то я четвертым выступал с докладом, говорю: как Вам не стыдно говорить об этом, что мы завозили зерно! Да, сорок миллионов завозили ячменя, кормового зерна. Но у нас было пятьдесят семь миллионов крупного рогатого скота. Мы завозили, перерабатывали. Вы, как экономист, должны соображать. Мы передел сырья осуществляли. А сегодня вы вывозите сырье. Вы лишаете возможности работы наших мукомолов, наших транспортников, наших переработчиков, пекарей, торговлю. Зачем вы это делаете? Вы что, не понимаете? Вы вредите нашей стране.

Сейчас первый, второй канал показывали власовцев, которые бились с нашими отцами и дедами на фронтах Великой Отечественной войны. Бендеровщину всю эту. Генетику показывали этого вопроса. И я в конце сказал: «Друзья, с вас пора спрашивать так же, как с власовцев, со всех других, кто стрелял в нашу страну, в наших отцов и дедов. Мы будем спрашивать. Потому что вы довели страну до одного дефолта. Вы ведете страну к обнищанию, ко второму дефолту. Своими, цереушными действиями, разработками экономического развития нашей страны. Это не дилетантство, это, по большому счету, предательство».

Вопрос: Как у нас с доступностью наших продуктов в торговых сетях?

Ответ: Крупные торговые сети задавили малый бизнес. Это, в основном, американские, французские, итальянские компании. Немецкие компании. Наши компании около двадцати процентов сегодня занимают. Но это тоже достаточно крупные компании, смешанный капитал. Очень трудно сегодня пробиться на рынок в торговые сети нашему среднему сельскохозяйственному бизнесу. Он, в основном, у нас средний. Это СПК, это акционерные общества, это наши фермеры. Заход в торговые сети, за это надо платить сто тысяч долларов. Это немыслимо, такие деньги платить, нашему малому бизнесу, который работает на селе!

Что получается? Сегодня невозможно иметь доступ на рынок. А продукцию скупают. Вот, приведу цифры за двенадцатый год.

По молоку. Торговая наценка - два и два десятых раза за двенадцатый год. Двести двадцать процентов. У крестьянина берут за единицу, продают за две и две десятых единицы. То есть, в два и два десятых увеличивается ценовая нагрузка. То есть по тридцать пять, тридцать семь они продают, по пятнадцать, четырнадцать рублей – закупают молоко. Молоко закупают они жирностью четыре, бодяжат с одним процентом жирности. Они уже продают в два и два десятых раза дороже. Точно так же в два раза по мясу говядины, мясу свинины. Ну, что это такое?

Мы дали на рассмотрение в Думу, закон соответствующий : о торговле, где расписали всё. В рознице труд крестьянина должен оцениваться, например, в пятьдесят процентов. И пятьдесят процентов в сумме должна быть доля переработчиков и торговли. Причем, мы это отрабатывали и с учеными, и с теми, кто занимается переработкой. Они были согласны. Допустим, из зерна делается двести пятьдесят видов продовольствия. Двести пятьдесят видов. Мы отдаем по десять рублей пшеницу третьего класса. Из килограмма делается два с половиной батона. Десять рублей к десяти прибавляем, мы переработчиков и торговлю. Двадцать рублей стоит два с половиной батона. Значит, цена тогда должна быть десять рублей. Даже меньше, восемь рублей. А это двести пятьдесят видов. Это макароны, крупяные, пошло и поехало.

Но если бы у крестьянина эти десять рублей бы были! У него б зарплата была нормальная. Не было бы этой брошенной земли, заброшенных этих залежей. Всё, закон сюда внесли, создали межведомственную комиссию. Ну, «Единая Россия» всё это забила. Вместе с правительством, кстати. Мы, вот, кормим миллиардеров от торговли долларовых. Зачем?

Вопрос: На совещании в Волгограде с селянами Медведев сказал, что он с удивлением услышал о том, что у нас, оказывается, существует проблема с ГМО. Для него это была новость. Существует у нас проблема с ГМО?

Ответ: Мы проводили же несколько раз здесь парламентские слушания по этому вопросу. Я должен сказать, системных таких исследований нет. Но пяти, четырехлетней давности исследования, известных наших биологов - проведены: на мышах, на крысах. Итог: на третий, четвертый год потомства нет у этих животных. Точно так мы видим и в семеноводстве. И на картофеле, и на других культурах. На сорок восемь миллиардов долларов закупаем. Это больше пятидесяти процентов, а в городах - семьдесят, семьдесят пять процентов продовольствия. При нашей системе мер, когда очень здорово сокращены все контролирующие системы наши. В том числе «Россельхознадзор». Многое сумел Сергей Алексеевич сделать, сохранить и ведущие ВУЗы. И много, еще раз хочу сказать, работает эта служба. Но она ограничена, она обрезана. И не может, допустим, всерьез иметь тот заградительный барьер всей функциональной сети этих наших мощных торговых акул.

Сам учет, сама маркировка. Ну, мы видим сегодня, там мелкими цифрами, написано. Конечно, это проблема. Когда слушаем, отдельных представителей, которые защищают подобную продукцию, генномодифицированную, они называют правильно цифру, что у нас более двух миллиардов сегодня в мире голодает. И лучше какой-то кусок хлеба или какой-то стакан воды приемлемый, чем вообще ничего. В этом есть логика, но я еще и еще раз хочу сказать, ну, Россия – не голодающая, во-первых, страна. Она имеет уникальный богатый потенциал. Готова кормить два-три подобных населения, которое она сегодня имеет, на своих землях качественной продукцией. Компартия Российской Федерации и все профессиональное сообщество давно говорит. А либералы создали экономические механизм, которые уничтожает село. Надо снять розовые очки, когда летает он, премьер, по России. Чтобы не смотреть, допустим, такие хозяйства, как Казанково. Где наш первый секретарь работает. Действительно, уникальное. Или Павел Николаевич Грудинин. Уникальный европейский показатель и поселок, о котором мечтать можно. В коммунизме можно жить в таком жилье. И в плане экологической среды места обитания. Вот эти точки роста, которые сегодня сохранены еще с тех времен. Но их очень мало. И для них надо сегодня давать то развитие, которое необходимо. Мы говорим в целом о нашей большой России. Мы говорим о ее основных фондах. Мы говорим о ее энерговооруженности. Мы говорим о производительных силах, которые сегодня деградируют. Деградируют. Сегодня специалистов единицы идут на село. А куда идти? Зарплаты нет. Жилья нет, слушайте, детского сада нет. Как быть? Директорский корпус в восьмидесятые годы весь имел высшее образование. А сегодня - пятьдесят процентов.

Ведь на селе безработица сегодня зашкаливает. Если взять Северный Кавказ, шестьдесят-семьдесят процентов. С учетом сезона безработица. В целом она в разы больше, чем в городах, безработица на селе. Видим разорение предмета труда, разорение производительных сил. Мы в целом можем говорить об этом способе производства олигархическом, что он не приживается в нашей стране. Что он не соответствует потребностям, которые ждёт сегодня от села в целом наше общество, и не соответствует менталитету нашего крестьянства. Эта соборность, общинность, это крупнотоварное производство, которыми жила многие-многие десятилетия наша страна, решая проблемы продовольственной безопасности.

Ну, и, вот, государство. В данном случае, даже по ВТО, мы обязаны были дать девять миллиардов долларов, а не четыре. А ведь никто не мешает сегодня заниматься строительством дорог, вести газификацию, решением вопросов социальной сферы. То есть, программой социального развития села надо же заниматься. Вы же были у Лукашенко. Вы же видели, сколько построено поселков городского типа, где люди нормально живут. Где молодежь остается. Где очередь прийти на ферму, поскольку везде двух, трехсменный режим работы. В автогараж или в переработку. Вот этим и жила вся Россия аграрная в восьмидесятые, девяностые годы. У нас заработная плата на селе была выше, чем в среднем по промышленности по России. Потому что советское правительство понимало, каким сложным является труд наших земледелов, растениеводов, животноводов.

Мы пробили, в свое время, те средства по оборонке, которые сегодня сразу заметно, решают то отставание по перевооружению нашей армии. И всё, что связано с развитием оборонных наших комплексов, науки оборонной. А ведь была уничтожена, в первую очередь, оборонная способность и продовольственная безопасность! То есть, на двух этих ключевых системах, в общем-то, национальная безопасность зиждется любого государства.

Эта наша нечисть вся, прозападная, она и занималась как раз развалом нашей великой России. Уничтожалось наше русское племя, многонациональный наш народ, чтоб тут осталось пятьдесят миллионов человек обслуживать эту задвижку, вентиль наших углеводородов.

Но не случилось этого! Сегодня с присоединением, воссоединением Крыма, поднимается снова русский дух. Дух победы наших отцов и дедов!

Это восстанавливается поступь значимости нашей великой России. Всего многонационального нашего народа.

Не случайно мы и готовим сегодня Госсовет по селу. Недавно была рабочая группа. И когда руководитель рабочей группы, губернатор, говорит о том, что на селе много людей лишних, и давать денег на село некому…

И после этого был мой доклад. Где я высказал этому человеку, и, вообще, такому мнению невежественному, неграмотному, беспредельно циничному. И высказал все наши основные подходы. Показал логичность всей цепочки, которую необходимо сегодня выстраивать и решать, чтобы, действительно, придать динамику развития сельскому хозяйству.

Когда мы принимали бюджет, наша фракция чётко настаивала на десяти процентах расходной части бюджета. То есть, речь идет о триллионе, а не о четырех миллиардах долларов. О триллионе рублей. Но если для начала - чтобы пятьсот-шестьсот миллиардов было бы выделено на гектар пашни. Чтобы крестьянин имел эти деньги. Он бы мог внести удобрения, приобрести технику. Тогда можно было бы многие вещи решать, которые связаны с заработной платой, со строительством. Но для этого нужен другой уровень. Это не дразнить: сто миллиардов, я там добавлю, брошу. А это плановая система должна развиваться, восстанавливаться. По нашей инициативе.

Вот, двенадцатого выступаю на пленарном заседании. Мы потребовали, мы обратились через трибуну Государственной Думы, чтобы провести на уровне президента Госсовета, как мы делали по лесовыездному заседанию в Бурятии, президиума Госсовета. И мы тогда через наши доклады получили двадцать восемь поручений президента. И сейчас мы многое в этом плане делаем. И в законодательном плане, и в лесной политике, появились новые документы, новые законы. Они очень значимые, важные. И в этом плане мы сегодня надеемся на этот Госсовет, который даст возможность еще и еще раз обострить или показать, в том числе - первому руководителю, всю бездну, в которую опустилось сегодня наше село. Предложить механизм выхода из этого тупика и из этой ямы, с тем, чтобы восстановить продовольственную безопасность.

Код плеера на сайт

Смотрите также

предыдущая 1 2 3 ... 18 19 следующая
Прямой эфир
11:40
Художественный фильм «Море зовёт» (12+)