В Ингушетии начался процесс над оперативниками Центра «Э», обвиняемыми в пытках, убийствах и грабеже

21 мая 2018 18:10

Бывший начальник Центра по противодействию экстремизму при МВД по Ингушетии Тимур Хамхоев

В пятницу в Нальчике суд приступил к рассмотрению уголовного дела в отношении оперативников Центра по противодействию экстремизму при МВД по Ингушетии, обвиняемых в пытках, убийствах, вымогательствах

В пятницу Нальчикский гарнизонный военный суд приступит к рассмотрению уголовного дела в отношении бывшего начальника Центра по противодействию экстремизму при МВД по Ингушетии Тимура Хамхоева, его подчиненных и коллег. Среди предъявленных экс-силовикам обвинений — убийство, вымогательство, избиения задержанных, пытки, грабеж и использование поддельных документов.

Судебное заседание будет открытым, к участию в деле привлечено не менее 15 защитников, восемь потерпевших и 129 свидетелей, сообщается на сайте суда.

16 мая, за два дня до начала процесса, на прокурора Хусейна Гагиева, который выступает обвинителем по делу, было совершено покушение. На рассвете неизвестные кинули во двор его дома в городе Сунжа гранату. В результате покушения был тяжело ранен охранник, сам Гагиев не пострадал.

Следственный комитет в своем пресс-релизе был очень краток и сдержан: по версии следствия, в 2010-2016 годах сотрудники МВД, в том числе с использованием электрического тока, заставляли задержанных признаваться в хранении огнестрельного оружия, посягательстве на жизнь полицейских, разбойных нападениях и иных преступлениях. В результате один из задержанных умер от удушения, несколько человек получили серьезные повреждения. Обвиняемые также вымогали деньги и отобрали автомобиль у иностранного гражданина под угрозой распространения позорящих его сведений.

Как сообщает zona.media, Центр «Э» давно приобрел в Ингушетии репутацию места, где пытают и убивают. Тимур Хамхоев возглавил его в октябре 2013 года. «Я вам клянусь — хуже, чем он, грязнее, чем он, оборотень, в республике не найти. Знали об этом или нет? Я клянусь всеми святынями, об этом знали все, от главы до уборщицы!» — рассказал Ахмед-Башир Аушев, старейшина тейпа Аушевых. От сотрудников Центра «Э» под руководством Хамхоева у него пострадали двое родственников, обоих зовут Магомед Аушев.

В июле 2016 года при расследовании дела об ограблении «Россельхозбанка» оперативники выбивали признательные показания из супругов Магомеда и Марем Долиевых. Им надели черные пакеты на головы и душили, избивали, пытали с помощью электричества. В результате Магомеда Долиева задушили на смерть. В МВД заявили, что Долиев умер от сердечного приступа. Родственники сфотографировали следы пыток и обратились напрямую к главе республики Юнус-Беку Евкурову. Глава республики принял их. «Он сказал, что я разберусь», — рассказал брат Марем Долиевой.

Родные Магомеда Долиева из тейпа Баркинхой объявили оперативнику ЦПЭ Алихану Бекову кровную месть. Они были далеко не первой семьей в республике, в которой из-за пыток объявили кровную месть сотрудникам Центра «Э».

Родственники пострадавших в Центре «Э» говорят, что не раз жаловались главе республики Евкурову на полицейских, но тот лишь отмахивался от них. Ахмед-Башир Аушев утверждает, что в 2014 году показывал главе Ингушетии фотографии избитого Магомеда Аушева, который тогда лежал в больнице.

«Это ты расскажешь, говорит, на суде, когда на тебя в суд подадут, что ты оскорбил милицию нашу. Это Юнус-Бек Баматгиреевич сказал, наш глава!» — так, по его словам, Евкуров отреагировал на обвинение сотрудников ЦПЭ в пытках. Только через три года, в мае 2017-го, Следственный комитет предъявил 44-летнему главе ЦПЭ Тимуру Хамхоеву и 43-летнему начальнику отдела Андрею Безносюку обвинения в применении насилия к Магомеду Аушеву.

Как пишет zona.media, Хамхоева арестовали только после ограбления гражданина Азербайджана, который оказался знакомым бывшего премьер-министра Ингушетии.

По версии следствия, 9 ноября 2016 года Тимур Хамхоев и его подчиненные в Карабулаке силой посадили гражданина Азербайджана в «Ладу Приору» и отвезли его в Центр «Э», где, «применив физическое насилие, завладели его автомобилем марки Audi А6» и телефоном IPhone 5. Мужчину освободили, потребовав в течение месяца передать 800 тысяч рублей за возврат имущества и «неразглашение сведений о его любовных отношениях с женщиной ингушской национальности».

Пострадавший, 35-летний Амил Назаров, обратился в правоохранительные органы, которые на этот раз отреагировали неожиданно оперативно. Хамхоева и нескольких его подчиненных задержали 7 декабря 2016 года; при обыске дома у одного из сотрудников нашли несколько десятков патронов, у другого полицейского обнаружился похищенный Audi A6. Сначала задержанным предъявили обвинение в разбое, позже дело переквалифицировали на вымогательство (пункт «а» части 2 статьи 163 УК) с превышением должностных полномочий (пункт «а» части 3 статьи 286 УК).

В республике говорят, что Амил Назаров работал у Абубакара Мальсагова, который занимал пост премьер-министра Ингушетии с сентября 2013 года по ноябрь 2016 года. «Я вам так скажу, — говорит Ахмед-Башир Аушев. — Хамхоева посадили даже не из-за Долиева. Тут они одного азербайджанца раздели или что-то там сделали, разбойное у них нападение было. Азербайджанец — его прикрывал премьер-министр, по-моему, он работал у него. Вот тут, когда премьер сработал, побоялись и задержали Хамхоева».

Сообщая о задержании Хамхоева, источник РИА «Новостей» подчеркивал, что операцию «проводили сотрудники республиканского управления УФСБ и центрального аппарата Управления собственной безопасности МВД России».

«На протяжении ряда лет правоохранительная верхушка полиции Ингушетии безнаказанно пытала своих граждан и, несмотря на очевидную причастность к преступлениям, продолжала свой преступный промысел. Нет никаких сомнений, что в такой небольшой республике, как Ингушетия, без покровительства руководства и явного бездействия Следственного комитета такое просто невозможно», — говорил «Медиазоне» адвокат Андрей Сабинин, представляющий интересы части потерпевших по инициативе правозащитной организации «Зона права». По его словам, потерпевшие не раз лично обращались к главе Ингушетии Юнус-Беку Евкурову, но тот «не предпринял никаких мер для установления и наказания виновных».